Китайская шкатулка |
Хорошо быть большим и сильным, доминирующим в своей стране народом. Плохо быть маленьким и слабым, трудно сохранять традиции — сильный все подминает под себя. Но в многонациональной провинции Гуйчжоу малые народы талантливо извлекают выгоду из своего положения…
— Это грудь 18-летней девушки. А там дальше — грудь 28-летней женщины. А еще в нашем парке есть грудь 88-летней, — рассказывает 26-летняя Вэйвэй Чжан. Мы стоим неподалеку от двух вершин, вздымающихся к небу на 260 метров над поверхностью земли. И кажется, что зеленые округлости дышат. — Во время важных праздников мой народ, буи, собирается у подножия этих гор, чтобы попросить здоровья своим детям. У нас почитают женщин. Не то что у ханьцев. Поэтому наши дети чаще получают фамилию матери, а не отца.
Вэйвэй Чжан работает гидом. На ней черные брюки с белой каемкой внизу и светлая рубашка с черными полосами, расшитыми голубым растительным орнаментом. Это не форма гида, это традиционная одежда буи. Гиды в туристических местах Гуйчжоу всегда одеты в костюмы малых народов. По 13-километровой пещере Чжицзинь туристов водят девушки в красном наряде — такой носит народ мяо. В парке Ваньфэнлинь все экскурсоводы облачены в наряды буи.
— Мы носим такие костюмы каждый день. Летом не жарко, а зимой тепло, — говорит Вэйвэй. — Наш костюм удобный и не вычурный.
— Ты сама его сшила?
— Нет, этот мне выдала компания. Я его надеваю на работу. Так государство поддерживает традиции малых народов.
— А дома все-таки переодеваешься в обычную одежду?
— Эта и есть обычная. Дома переодеваюсь в такой же костюм, но сшитый собственноручно. Мы, буи, шьем свои костюмы сами.
В нашем автобусе три китайца. Водитель и гид — из народности туцзя. А переводчик — представитель хань, доминирующего народа Китая. Он назван по имени династии Хань, которая правила в III веке до н. э. Ханьцы составляют порядка 92 % населения страны. А остальные 8 % поделены между 55 малыми народами. Большинство из них живет на юге Китая, в частности в Гуйчжоу.
— На протяжении веков ханьцы оттесняли малые народы с хороших земель на плохие, — рассказывает переводчик. — То есть в горные регионы, где почвы не приспособлены для занятий сельским хозяйством, где трудно прокладывать дороги и общаться с соседями. Там они живут по сей день, но сейчас государство заботится о малых народах, поощряет их традиции. У национальных меньшинств сегодня даже больше преимуществ, чем у ханьцев.
26-летняя Вэйвэй Чжан живет в деревне Лобочжай. Ее название буквально переводится как «деревня-морковь». Это маленький населенный пункт, куда еще не добралась цивилизация. Здесь всего 15 хозяйств.
— Сегодня в наших семьях в среднем по трое детей. А раньше было по семь-восемь. Я вышла замуж поздно, в 19 лет, но обычно у нас женятся рано. Моя подруга, например, выскочила в 15, сейчас ее старшему сыну уже десять. У нас пока по двое детей. Мой муж, как и я, буи. Но сейчас никто не запрещает нам заключать брак с представителем другого народа.
— А 50 лет назад, во времена моей молодости, было по-другому. Буи женились только на буи, — рассказывает мне пожилая женщина, продающая лепешки из сладкого риса в парке Ваньфэнлинь. — В брачную ночь с невестой оставались подруги, а жених ночевал в своей семье. Супруги встречались друг с другом только во время сбора урожая. А потом опять расходились по своим домам. Они съезжались лишь тогда, когда рождался ребенок. А если после трех лет таких отношений у пары не появлялось детей, это был позор на всю деревню, и такой брак мог быть расторгнут под давлением общества или родни.
По парку Ваньфэнлинь разбросано девять деревень. Нахуэй — одна из них. Ее название означает «поле». Дома в деревне рассказывают о традиционных занятиях местных жителей, народа буи. Многие фасады расписаны картинами: тут люди вспахивают землю, там мужчины обрабатывают рис, поочередно колотя по зернам деревянными палками. А вот на фасаде «заиграл» деревенский оркестр: среди неведомых мне инструментов, похожих на флейты и мандолины, вижу традиционную китайскую скрипку — хуцинь, двухструнный инструмент с длинным грифом. И тут же слышу его звук. Уши меня не подводят: за углом дома старик играет на хуцине, как нарисованный. А на главной площади — целый ансамбль из 13 человек. Буи — музыкальный народ. У дома неподалеку старушка перемешивает длинной палкой рис, ровным слоем рассыпанный на земле. Мимо на велосипеде проезжает молодая девушка в традиционном длинном синем платье с массивным головным убором. И говорит по мобильному.
У 600-летнего моста через малахитовую реку Нахуэй на каменных табуретах сидят шестеро мужчин. Пьют зеленый чай из пластиковых стаканов. Все одеты одинаково: белая сорочка с цветочной вышивкой на рукавах и черная жилетка с золотыми и красными цветами. У каждого головной убор, напоминающий тюбетейку. Старший из мужчин затягивает песню. Ему подпевают остальные. С другого берега реки раздается женский хор.
— Это такая древняя традиция народа буи, — объясняет местный житель, 26-летний Хуан Тинфу. — Раньше, когда не было телефонов и дорог, буи общались песнями. А еще с помощью песен они сватались. Каждую весну мужчины и женщины собирались по разные берега и пели друг другу. У мужчин с сильным голосом было больше шансов найти красивую жену. Если женщине нравился голос, она отвечала своей песней. Потом они знакомились. Получается, что будущие супруги буквально спевались.
— И сейчас спеваются?
— Бывает. Буи вообще очень любят петь, ни дня без музыки прожить не могут. К тому же большинство из них получают от государства деньги за свои выступления. Ведь это привлекает туристов. Так и получается: традиции привлекают туристов, а туристы помогают сохранять традиции.
— По легенде, у одного буи было три дочери. Все они жили в разных деревнях. Поэтому отец не мог решить, к какой приехать на Новый год. Он сказал, что выберет ту дочь, которая приготовит лучшее блюдо. Выиграла младшая дочь. Она покрасила клейкий рис в четыре разных цвета и подала вместе с неокрашенным рисом. Теперь мы традиционно на Новый год готовим такой цветной рис.
В продуктовой лавке в больших мисках разложен рис пяти цветов: белый, черный, красный, желтый и фиолетовый.
Автобус едет по извилистой дороге парка Ваньфэнлинь. Внизу вьется зеленая река, ловко огибая такие же зеленые карстовые холмы. Живописной грядой они тянутся далеко за горизонт. Пейзаж разбавлен однотипными постройками и гостиницами. Но вот замечаю дома с крышами, напоминающими неглубокие бассейны.
— Это традиционные дома буи, — объясняет водитель.
— А зачем вода на крыше?
— Вода охлаждает помещение, действует как кондиционер. А еще буи верят, что она приносит богатство. Буи всегда поклонялись водным божествам. Поэтому селились у рек, ловили рыбу. А, к примеру, мяо, самое многочисленное меньшинство провинции Гуйчжоу, занималось охотой. Они живут в горах.
В Гуйчжоу обитает почти половина всех мяо Китая — больше четырех миллионов человек. В 1935 году будущий правитель КНР Мао Цзэдун скрывался в Гуйчжоу от преследования гоминьдановского правительства. Мяо помогли ему. Спустя 20 лет, в 1956 году, они получили автономию.
— Я — мяо, — говорит преподаватель английского, 26-летняя Чжан Юаньсинь, — а мой муж ханец. Когда у нас появятся дети, они унаследуют мою национальность. Так практичнее: у национальных меньшинств больше льгот. При приеме на государственную работу у мяо преимущество перед хань. Нам дают дополнительные бонусы при поступлении в университет. У ханьцев их нет. Когда я поступала, у меня уже было 20 баллов только за то, что я мяо. Их хватило, чтобы приняли без экзаменов. Я хочу, чтобы у наших детей были такие же привилегии.
В деревне Тяньлун живет около 1400 семей. Все они — непризнанный народ туньбао. Его название происходит от слов «деревня» и «крепость». Самые распространенные фамилии среди жителей: Чжан, Шэн, Чэнь и Лун. При династии Мин они были очень популярны среди чиновников. По легенде, деревню Тяньлун основали императорские войска в 1388 году. В это время в провинции Юньнань вспыхнуло восстание против династии Мин. Император Хунъу отправил больше 300 тысяч воинов урегулировать вопрос. По дороге домой часть из них осталась в соседней провинции Гуйчжоу. А небольшая группа основала деревню Тяньлун в окрестностях города Аньшунь. С тех пор, если верить туристической брошюре, жизнь в Тяньлуне не сильно изменилась. Но можно поверить и своим глазам: вот уже 15 лет, как деревня Тяньлун, сохранившая культуру древних времен, открыта для туристов. Вход — минимум 60 юаней (600 рублей).
Каменные дома старинной кладки, множество лавок вдоль канала: ремесленники Тяньлун при тебе чеканят традиционные серебряные украшения тунбао и расписывают ткань в технике батик. Продавец протягивает мне маленький серебряный браслет с висящим на нем большим замком:
— Такой браслет мы надеваем детям на руку сразу после рождения.
— А почему на нем замок?
— Это замок долголетия. Так мы желаем детям длинной жизни.
— И его нужно носить каждый день, не снимая? — интересуюсь я.
— Да, лет до 12–13, пока не вырастет рука. А потом мы дарим детям другие браслеты, побольше. А этот семья сохраняет и передает следующему ребенку. Стоит 50 юаней, купишь?
— А это что за фартук?
— Традиционный. Женщины деревни Тяньлун за свою жизнь носят всего два фартука: первый им дарит мать, второй — муж. Хорошая вещь, бери.
Во дворе, окруженном старинными каменными постройками, вот-вот начнется представление. На деревянных лавках сидят туристы. Сцены нет. Прямо перед зрителями появляются актеры в устрашающих деревянных масках, подобных тем, что развешаны на каменных стенах. Отсутствие сцены — главная особенность театра Dixi, «оперы на голой земле», ведущей свою историю с раннего периода империи Мин.
— Это очень древний театр. Таких больше нет нигде в Китае, только здесь, в городском округе Аньшунь, — говорит администратор театра.
— А женщины у вас выступают? — спрашиваю я.
— Очень редко. Не женское это дело. Раньше актеры таким образом воспевали войну, воспитывали боевой дух.
— А местные жители приходят на представления?
— По особым случаям. Для них это праздничная традиция: когда-то такие представления устраивали только в Новый год или во время сбора урожая в августе-сентябре. Сегодня оперу для туристов показывают каждый день.
У дороги сидит старый китаец, продает фрукты. Вокруг кипит жизнь. Проносятся автобусы и мопеды. Рядом местные готовят что-то в самодельных жаровнях. За столиками группа туристов щелкает китайскими палочками. А старец неторопливо курит бамбуковую трубку. Она длинная, сантиметров 50. Сбоку вмонтирован металлический конус. В нее он засыпает табак. И скрывается за облаком дыма.
Административный центр : Гуйян
Площадь провинции Гуйчжоу : 176 000 км2
Население : 35 000 000 чел.
Плотность населения : 199 чел/км2
Этнический состав :
хань — 62 %,
мяо — 12 %,
буи — 8 %,
дун — 5 %,
а также еще 52 народности
ВВП на душу населения : 4297 долл. (31-е место из 31 провинции Китая; для сравнения: ВВП Китая на душу населения — 7989 долл.)
Достопримечательности : водопад Хуангошу (высота 78 м) — один из самых крупных в Китае, пещеры Чжицзинь (протяженность — 13,5 км), геологический парк Ваньфэнлинь.
Традиционные блюд а: кислый томатный суп с рыбой, курица гунбао (обжаренная с перцем, имбирем и чесноком), жаренный с яйцом рис.
Традиционные напитки : маотай (крепкий напиток из зерновых, названный в честь города Маотай), зеленый чай.
Сувениры : традиционные серебряные украшения, батик.
Расстояние от Москвы до Гуйяна ~ 6280 км (от 12 часов в полете без учета пересадок)
Время опережает московское на 5 часов
Виза оформляется в визовом центре
Валюта юань
Фото: SIME / Vostock Photo (x2), Hemis (x10), Photononstop / Legion-media, Legion-media (x3)
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» №2, февраль 2017
Наталья Майборода
Рубрики: | страны и города/Азия интересно дальние страны MISTER_MIGELL |
Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |
Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |